ПРОДАННЫЕ ДУШИ
Л а с л о : Люди борются за обладание всеми возможными привилегиями и удовольствиями в своей, как им кажется, одной-единственной жизни. Как говорит популярная реклама: «Живёшь лишь раз». Такая установка усиливает потребительское отношение и гедонизм. Вы хотите получить лучшее, что только можно получить в этой жизни, поскольку это единственное, что она может дать.
Отрывок из книги «Революция Сознания»
Если вы и дальше хотите продолжить оставаться рабами банков и оплачивать своё собственное рабство, то позвольте им и дальше создавать деньги и контролировать долги государства.
Sir. Josian Stamp. 1880-1941
Кредит – это долговое рабство, подчиняя народ, забирая свободу, заставляя во время работы полностью концентрироваться на работе, погружаясь, пропитываясь ею полностью, окунаясь головой в восьмичасовое рабство, и так до самой пенсии, до самой старости, практически всю жизнь. Все европейские страны практически живут в такой ипотечной зависимости и хорошо налаженной кредитной системе, в которую погрузиться легко, так как банки дают кредиты без проблем, у них свой коварный интерес к обществу. Но выйти из этих кредитов порой очень тяжело, что и заставляет людей работать, в рабстве работать на систему, – она вроде бы даёт тебе возможность воспользоваться некими деньгами в кредит, но взамен она получает долговое рабство, взамен система хочет послушания. Идя устраиваться на работу, на работу что не по душе, но так как нас заставляет жизнь идти, как говорят американцы, продавать себя, и, естественно, всем хочется как бы продать свои услуги подороже, как можно выгоднее, но не всегда это получается, тут нужна удача. А удачей, конечно же, правит князь мира сего, он всё видит, кому что, мы все на что-то способны ради какой-то определённой цели и работы. И терпим порой очень неприятные вещи, терпим насилие над самим же собой и над своей духовной природой, при этом пресмыкаемся и признаёмся сами себе, что надо как-то жить, нужно семью кормить. Улыбаясь своему начальнику, для того чтобы его лучше к себе расположить, чтобы удержаться на своей работе, мы, прогибаясь, продаёмся. В жизни если мы прогибаемся, значит, мы уступаем своей вере, значит, мы ущемляем свою свободу слова, значит, мы закрываем глаза на прижизненные бесчинства и над всем тем злом, что правит жизнью. Прогибаясь перед злом, мы становимся на сторону зла, и если мы молчим перед видом зла, значит, мы преклоняемся перед злом, перед князем мира сего; вот тут и происходит продажа души дьяволу. Ведь этот процесс происходит незаметно для нас, в жизни много примеров можно привести, как человек продаёт себя, – взамен на что-то, на какое-то материальное благо. Мы все стремимся к чему-то, и ради достижения цели мы порой идём на многое, – переступая и попирая как моральное, так и духовное, по головам, по трупам, но к заветной цели. Наши желания всегда покровительствуются кем-то, а кто это, мы не знаем, но, может быть, и сам сатана. Поэтому нужно быть очень осторожными с тем, в чьи руки мы отдаём свою душу и с кем подписываем какой-либо договор, потому что этот договор может для нас стать роковым и определяющим всю нашу жизнь, жизнь нашей бессмертной души.
ЦЕННОСТИ
Так вот как бывает, необходимо различать оттенки зла, так и необходимо различать оттенки добра, вот это хорошо, а вот это лучше. И вот для того, чтоб это различать, оттенки добра, надо в своём сознании построить ИЕРАРХИЮ ЦЕННОСТЕЙ. Иерархия ценностей, понимаете, для того, чтоб ориентироваться, нужны ориентиры, нужно что-то, что бы мы отличали от всего остального.
Андрей Кураев. Диакон храма Архангела Михаила в Тропарево; профессор Московской Духовной Академии; старший научный сотрудник кафедры философии религии и религиоведения философского факультета МГУ. Отрывок из лекции: Православие и молодёжная культура.
Великая беда человечества заключается в том, что мы утеряли ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ, те истинные ориентиры жизни, которые кратчайшей дорогой нас приводили к Богу. С поколениями эти истинные ориентиры рассеивались, ценности у людей менялись или их пытались заменить на ценности материальной жизни те, кому было выгодно, чтоб воспользуясь ими, человек забывал о Боге, заменяя духовные ценности на материальные. Сейчас в современном мире мы все погрязли в ценностях, которые услаждают нашу душу, и эти ценности никак не совпадают с истинными духовными ценностями, нарушена истинная иерархия ценностей. И до тех пор, пока она будет нарушена, в мире никогда не будет ни порядка, ни справедливости.
ИЕРАРХИЯ ЦЕННОСТЕЙ это то, что должно в нас быть расположено как никак правильно. Если иерархия ценностей у человека расположена неправильно, то и шансов на спасение у человека мало, иерархия ценностей определяет буквально всё в человеческой жизни, и, конечно же, влияет на дальнейшую судьбу человека. Иерархия ценностей – это тот фундаментальный стержень, на котором воспитывается любая личность, если иерархия ценностей в нас построена неправильно, то это, естественно, вызывает соответственные последствия, так как идёт несоответствие с иерархией ценностей что от Бога, что от чистого духовного сердца. Иерархия ценностей должна быть построена правильно, она должна быть как монолитный камень заветов, что изваян на скрижалях нашего сердца на века, на тысячелетия, а мне порой кажется, что мы играем в карты нашей иерархией ценностей, раскладываем её, так как нам захочется, а не так как положено, положено тем, чьё сердце безупречно, чья совесть свята, чья мораль синхронно протекает с Самой Жизнью, с самой извечной формулой жизни, с вечным и бесконечным Духовным Началом.
Идеалы каждого человека относятся к той или иной природе, и потому нужно знать, к каким природам относятся наши идеалы, так как наши идеалы вместе с нашей душой и нашим духом живут в природе того идеала, они, естественно, питаются силой той природы. Все наши мысли, крути не крути, переплетаются с нашими идеалами и интересами, в их духе мы живём, живём для них, и они нами движут, создавая нам нашу судьбу и карму.
Л а с л о : И то, и другое. Но давайте сначала рассмотрим собственно природу ценностей. Существует традиция, по крайней мере в западных философских школах, считать ценности чисто субъективным явлением. Но что из этого следует? Каков статус ценностей? В этом случае они становятся игрой непостижимых личностных факторов, чисто субъективным капризом. Однако ценности – это нечто большее. Они объективно участвуют в жизни мира, управляют поведением людей, служат фактором их взаимодействия. Ценности представляют собой и личное, и общественное явление, они влияют на ход эволюции сообщества и на то, как люди относятся к своему окружению. Но если ценности являются частью объективного мира, то их надо принимать всерьёз, так же как мы принимаем всерьёз здоровье, болезнь или любое другое явление, от которого зависят наша жизнь и благополучие.
Г р о ф : Это безусловно так. Я верю, что существует система наиболее сущностных ценностей трансперсонального характера, которые выходят за пределы ценностей конкретных культур. Это этическая система, спонтанно зарождающаяся из глубоких мистических переживаний. Она содержит ценности, в отношении которых могут прийти к согласию люди из самых разных культур, если у них был опыт таких переживаний. Я неоднократно сталкивался с этим явлением в нашей работе. Один из родоначальников гуманистической психологии, Эйбрахам Маслоу, описывал его в связи с наблюдениями за людьми, имевшими опыт спонтанных мистических, или, согласно его терминологии, «пиковых переживаний». Маслоу называет эти ценности «мета-ценностями», а импульсы, заставляющие действовать в согласии с ними, – «мета-мотивациями».
Л а с л о : Говоря о надличностных ценностях, имеете ли вы в виду ценности, отличные от универсальных или транскультурных ценностей?
Г р о ф : Хороший вопрос. Предположительно, некоторые ценности могут быть одновременно и надличностными, и специфичными для определённых культур. Возможно, их лучше называть «универсальными» или «транскультурными». В частности, это относится к почитанию жизни как чего-то священного, к ощущению, что убийство является дурным действием, к состраданию к другим чувствующим существам и т.д.
Л а с л о : Что может служить примером надличностной, или универсальной, ценности, которая присутствует в уме у большинства людей?
Р а с с е л : Думаю, Стэн только что привёл такой пример: ощущение того, что убивать неправильно. Для нас эта ценность уже ассоциируется с более высоким состоянием сознания. Ведь вы не ждёте, что святой станет оправдывать лишение людей жизни. Вы удивитесь, даже если он будет выступать за убийство животных для нашего пропитания. Люди, чувствующие, что в убийстве нет ничего запретного, скорее всего рассуждают, исходя из непросветлённого состояния, которым всё ещё правит эгоистический способ мышления: «мои потребности важнее всего». Любое оправдание лишения другого существа жизни всегда зиждется на некой автоцентричной системе ценностей. Когда люди учатся избавляться от своего эгоцентрического способа бытия, они естественным образом начинают больше почитать жизнь. Для них отказ от убийства уже не требует никакого рационального обоснования – просто убийство ощущается как нечто неправильное.
Л а с л о : В философии мейнстрима наша моральная ответственность распространяется лишь на людей. Мы ответственны за своё поведение по отношению к другим человеческим существам на том основании, что люди, дескать, обладают неким «внутренним» измерением – они страдают, когда с ними плохо обращаются. Принципом «поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы другие поступали с тобой» философы сообщают нам, что мы должны принимать на себя ответственность в отношении других людей. Но в действительности это ограничение области моральной ответственности лишь человеческими существами весьма произвольно: оно слишком узко. Есть веские основания полагать, что внутреннее измерение – разновидность чувствования или субъективности – имеется у всех форм жизни. Если мы в это верим, то область нашей моральной ответственности должна распространяться на все формы жизни в биосфере.
Р а с с е л : Давайте ненадолго вернёмся на шаг назад и рассмотрим используемые нами термины. Для меня есть различие между ценностями и моралью. Ценности у каждого свои – это то, что мы «ценим», что считаем важным для себя. Они могут очень значительно варьироваться от человека к человеку. Кроме того, как мы уже говорили, по мере того как меняется способ мышления личности, меняются и её ценности. Что же касается морали, то это, как я полагаю, свод кодов, разделяемых обществом и определяющих поведение личности. Это набор правил, которые связывают сообщество воедино и позволяют его членам сосуществовать друг с другом.
Многие из этих нравственных правил являются попытками сдерживать нашу автоцентричность, и всё же они сами по себе не приходят из более высоких состояний сознания. В большинстве обществ существуют моральные предписания, запрещающие убийство, воровство и изнасилование, но это совсем необязательно происходит по причине того, что речь идёт о глубоких ценностях. Обычно причина в том, что общество заинтересовано, чтобы его члены придерживались таких принципов. Нравственные правила нужны, чтобы люди могли сосуществовать, несмотря на свой эгоцентризм.
По мере повышения человеческой осознанности потребность в этих нравственных правилах уменьшается, и обществу в меньшей степени приходится навязывать свой набор ценностей. Чем больше у людей опыта переживаний, о которых говорит Стэн, тем меньше они обусловлены старым эгоцентрическим состоянием сознания. Они вступают в более тесный контакт со своими собственными глубочайшими ценностями и проживают их спонтанно. Их ценности происходят из их внутреннего мира, а не из социального кода.
Л а с л о : Тем не менее, потребность в ощущении нравственного сохраняется. Нам всё ещё необходима способность отличать моральные действия от аморальных.
Р а с с е л : Я не уверен, что такое различение может стать универсальным. Моральные предписания очень относительны и сильно варьируются в зависимости от конкретного общества. То, что аморально для одной группы людей, может оказаться вполне моральным для другой. Люди, пребывающие в контакте с собой и своими глубочайшими ценностями, естественно, будут действовать так, чтобы причинять другим как можно меньше вреда. Но не исключено, что в терминах того или иного конкретного набора кодов их действия всё равно будут классифицированы как аморальные.
Л а с л о : Иными словами, вы утверждаете, что мораль зависит от ожиданий, принятых в данной конкретной культуре.
Р а с с е л : Совершенно верно.
Г р о ф : До тех пор, пока мы остаёмся в сфере конкретных культур, мы находим этические ценности весьма идиосинкразическими, непоследовательными и капризными. То, что шокирует одну человеческую группу, вполне приемлемо и нормально для другой. То, что одно общество считает обязательным и неоспоримым императивом, вообще не находится в фокусе внимания другого общества. Это верно и в отношении различных субкультур – социальных, религиозных и политических – в одной и той же культуре.
Рассмотрим в качестве примера отношение к сексуальности. Если нам удаётся освободиться от оков своих собственных культурных предубеждений и взглянуть на вопрос с транскультурной, универсальной точки зрения, мы сразу убеждаемся в том, насколько относительны и произвольны любые ценностные суждения на эту тему. В Новой Каледонии в одном племени было принято убивать новорождённых близнецов, если один из них был мальчиком, а другой – девочкой, поскольку они, разделяя пространство одной и той же матки, нарушили табу на инцест. Зато в аристократических кругах древних обществ Египта и Перу брак между братом и сестрой был священной обязанностью. В некоторых культурах супружеская неверность карается смертью, но эскимосский обычай гостеприимства предписывает хозяину предлагать гостю-мужчине свою жену. В некоторых культурах обнажённое тело считается совершенно естественным для представителей обоих полов, в других женщины обязаны покрывать всё своё тело, включая некоторые части лица. Для одних культур полигамия, как и полиандрия, считается совершенно естественным и понятным явлением. В то время как в одних культурах гомосексуализм воспринимается как богохульство, преступление, наказуемое смертной казнью, форма морального увечья или болезнь, в других он считается вполне нормальным и приемлемым, а порой – даже превосходящим гетеросексуальность.
Однако есть и постконвенциональная мораль, преодолевающая границы предписаний и ограничений, которые накладывает на нас наша культура. Это нечто совсем иное, то, что личность переживает очень глубоко, почти на клеточном уровне, нечто, основанное на неотразимом личном опыте надличностной природы.
Л а с л о : Стэн, мне кажется, что необычайные переживания ваших пациентов, в которых они отождествляются даже с неживыми объектами, со всей планетой или со всем космосом, соотносятся с иной, неординарной ценностной системой.
До сих пор ценностные системы отличались высоким уровнем эгоистичности. Мы привыкли к высказыванию: «Я не хочу, чтобы меня обижали, поэтому я сам не обижаю других». В значительной степени на этом же основана и христианская мораль, и вообще любая западная мораль. В отличие от неё, буддистская система ценностей преодолевает ограничения эгоцентричной ориентации, поскольку её заботой является всё сущее. Люди, о которых вы рассказываете, тоже выходят в своих переживаниях за рамки эгоистичных интересов и начинают ценить мир в целом таким, какой он есть. Вероятно, это происходит потому, что те, у кого есть опыт таких переживаний, ощущают мир как продолжение самих себя: они – часть мира, и мир – часть их. Поэтому они движутся к внесоциальным и даже внечеловеческим ценностям, лежащим далеко за пределами тех ценностей, которые обычно ассоциируются с моралью.
Г р о ф : Да, вы абсолютно правы! Это становится очевидным в результате систематической духовной практики с личными переживаниями, когда часто наблюдаются этическое развитие и эволюция человека. В этом процессе можно выделить несколько стадий. Сначала человек отказывается от определённых действий в силу примитивного страха быть схваченным и наказанным. На следующем уровне его поведение уже диктуется глубоко усвоенной системой заповедей или предписаний. Это то, что Фрейд называет супер-эго. Следующая стадия связана с осознанием закона кармы. Человек начинает понимать, что конкретные поступки влекут за собой конкретные последствия. Высшая форма нравственности проявляется в эмпирическом признании единства, объемлющего всё мироздание, ощущении идентичности с другими чувствующими существами и осознании собственной божественности. В такой психодуховной эволюции изменение нашей морали отражает изменение в нашем понимании себя, мира и собственного места и роли в этом мире.
Л а с л о : Расширяются ли ценностные горизонты людей во время таких переживаний? Что говорит об этом ваш опыт, Стэн? Растут ли при этом люди? Эволюционируют ли они?
Г р о ф : Да. В некоторых формах эмпатии всё ещё присутствует элемент отдельности, различение между мной, как наблюдателем, и другим, тем, кто страдает. Есть разница между этой обычной жалостью и искренним состраданием, которое порождается чувством единства и тождественности с другими.
Л а с л о : Последнее, вероятно, глубже, нежели рациональное понимание. Видимо, это интуитивное переживание своей сопричастности.
Р а с с е л : Я согласен с этим. Рассмотрим, к примеру, отказ от причинения страдания другим. Эту идею можно обнаружить в большинстве духовных традиций. По мере эволюции своего сознания люди начинают спонтанно тяготеть к ней. Вы знаете, что сами не хотите страдать, и теперь вы уже не желаете причинять страдание другим.
Это один из аспектов сострадания – сопереживать другому так же, как переживаем из-за самих себя, заботиться о другом, как если бы это был я сам. Эта способность возникает спонтанно, когда мы освобождаем свой ум от различных убеждений и концепций, отделяющих нас от других, и начинаем испытывать более глубокое сопереживание с ними.
Г р о ф : В необычных состояниях мы можем осознанно переживать отождествление со всем, что является частью мироздания, – с людьми, с животными, с растениями, с архетипическими существами. Возможно, для всего, что мы способны воспринимать как внешний объект, существует соответствующее субъективное переживание. Вы можете почувствовать, например, что стали секвойей. Вы ощущаете своё тело как дерево вместе с его корнями, с процессами движения микроэлементов и воды в корневой системе, даже с переживанием фотосинтеза в хвое.
Л а с л о : Стэн, мне кажется, что необычайные переживания ваших пациентов, в которых они отождествляются даже с неживыми объектами, со всей планетой или со всем космосом, соотносятся с иной, неординарной ценностной системой.
До сих пор ценностные системы отличались высоким уровнем эгоистичности. В отличие от неё, буддистская система ценностей преодолевает ограничения эгоцентричной ориентации, поскольку её заботой является всё сущее. Люди, о которых вы рассказываете, тоже выходят в своих переживаниях за рамки эгоистичных интересов и начинают ценить мир в целом таким, какой он есть. Вероятно, это происходит потому, что те, у кого есть опыт таких переживаний, ощущают мир как продолжение самих себя: они – часть мира, и мир – часть их. Поэтому они движутся к внесоциальным и даже внечеловеческим ценностям, лежащим далеко за пределами тех ценностей, которые обычно ассоциируются с моралью.
По мере продолжения их поиска у них могут возникнуть другие виды переживаний, которые, в свою очередь, убедят их в том, что их ощущение своей отдельной сущности – иллюзорно, что они являются частью единого поля космического сознания, включающего всё и всех. С этого момента они перестают верить в карму, поскольку начинают рассматривать и кармические сюжеты как продукт майи, вселенской иллюзии. Однако это новое неверие в карму радикально отличается от их первоначального скептицизма, так как теперь они знают, что человек бывает в разных состояниях сознания и что в некоторых из них идея перевоплощения воспринимается как абсурд, а другие убеждают его во всеобъемлющей значимости кармы. На вопрос о карме нет единого и недвусмысленного ответа. Всё зависит от эволюционной стадии сознания, на которой вы находитесь.
Отрывок из книги «Революция Сознания»
СИСТЕМА
Реальность в том, что денежная система – это единый механизм, который сопровождается интересами всех стран на планете, где сверху над всем ставится фундамент прибыли и выгоды.
Не хватит никакого здоровья, чтобы приспособиться к этому глубоко больному обществу.
Ждуду Кришнамурти.
В мире, где один процент населения обладает всеми ценностями богатств, в мире, где 34.000 детей умирает каждый день, от бедности и болезни, которые можно было избежать, и где 50 процентов мирового населения живёт меньше чем на 2 доллара в день, – одно становится ясным: что-то очень неправильное, и знаем мы это или нет, жизненными силами всех основных учреждений самого общества являются деньги.
В 2007 году департамент защиты получил 161,8 миллиарда долларов на так называемую глобальную войну с терроризмом.
Согласно глобальному центру контроля терроризма, в 2004 году во всём мире от террористических атак погибло предположительно 2000 человек, 70 из них были американцами. Интересно отметить, что в два раза больше людей умерло за год от аллергии на арахис, чем от террористических актов (и можно так сказать, что любая простуда страшнее терроризма), в то время лидирующей причиной смерти в Америке была болезнь сердца, – она убивает около 450.000 человек каждый год. При этом в 2007 году для исследования этого недуга государство выделило всего 3 миллиарда долларов. Это обозначает, что правительство США потратило в 54 раза больше на борьбу с вымышленным терроризмом, чем на борьбу с заболеванием, которое ежегодно убивает в 6.600 раз больше людей, чем терроризм.
Настоящие террористы нашего мира не встречаются во мраке полуночи, и не кричат «Аллах Акбар» перед какой-то насильственной акцией, настоящие террористы нашего мира носят костюм за 5000 долларов и работают на самых высоких ступенях финансовой, государственной и бизнес иерархии. Так что же нам делать, как остановить столь сильную систему жадности и корысти? Как остановить эту сбившуюся с пути группу, которая не чувствует никакого сострадания к миллионам вырезанным в Ираке и Афганистане? Как нам остановить систему жадности, коррупции, которая принуждает бедные слои населения к рабскому во всех аспектах труду, в интересах власти?
Отрывок из документального фильма «Дух Времени»
Эта система не создана, чтобы служить на благо людей. Наш мир это всего лишь игровая площадка корпораций, детей дьявола, которые и вершат судьбы человеческие. Ну а все, кто работает на систему, – начальники, министры, директора, политики, – реально не осознают, в чьи руки отдали душу свою и жизнь за то, что хорошо устроились. Всю жизнь нами манипулируют, мы всего лишь разменные пешки на поле брани дьявольских игр.
Наши жизни зависят от системы, в которой мы проживаем, мы живём по её законам, правилам, которые порой даже очень сильно корректируют сознание свободных людей (примером может послужить социалистический строй), делая из людей тех, которые выгодны ей, и можно сказать, что продажа душ уже давно поставлена на поток. Дьяволу, князю мира сего, всё, что нужно, – это распределить людям по их не совести, по их заслугам перед сатаной, и всё: берите, что хотите. А что можно получить взамен совести, какое материальное благо, какое физическое удовольствие, – вот в чём вопрос, вот где продажа душ, вот этот порог, за которым, когда заканчивается физическая жизнь, начинается истинная преисподняя, пожизненный ад и вечное проклятие. Но человека этим не запугаешь, его слепота прозорливей Бога.
Нынешнее образование готовит только армию работников служащих системы, наше образование не помогает решить проблему, с которой столкнулось человечество двадцать первого века, – проблему глобальной бездуховности.
Продолжение »